Ай да Петр Мамонов, ай да шоколадный!

Театр Станиславского. "ШОКОЛАДНЫЙ ПУШКИН". Спектакль Петра Мамонова, поставленный и сыгранный им самим
***
Закрываешь на секунду глаза, и на внутренней стороне век отпечатывается красный мерцающий силуэт. Открываешь - и луч света выхватывает на сцене из темноты человека, микрофон... Больше - ничего, пустота и темнота, и пространство занято лишь музыкальным ритмом. Ритм захватывает, погружает в состояние медитации. Так и сидишь в трансе, глядя на человека у микрофона, слушая его слова об одиночестве, утренней папиросе, собаке на улице, и снова об одиночестве. С интересом позже, на выходе, выясняешь, что неподалеку от тебя в транс впадали люди, которых уж здесь-то встретить ты никак не ожидала - Евгений Петросян и Рената Литвинова.
Все это называлось "Шоколадный Пушкин". Можно еще произнести слово "моноспектакль". Хотя говорить о "моно" в отношении Петра Мамонова, представившего это действо в театре имени Станиславского, как-то странно. Тут долби сурраунд какой-то, извините, получается: звук льется отовсюду, а Мамонов оказывается настолько многоликим и многоголосым, что кажется уже - на сцене тесно. Интонации его меняются с ошеломляющей быстротой, но - с естественностью. Только что, вроде, лирика была, и слова о тоске городской, и вот уже все в фарс превратилось, перетекло, и Мамонов подвывает какому-то оперному певцу, доводя зал до безумного истерического хохота. Но - незаметный щелчок, переключение - и фарса нет, есть ностальгические воспоминания о магнитофоне с корпусом из многослойной фанеры, который ну никак, никак нельзя было купить в далекие советские времена из-за дороговизны безумной.
Причем здесь Пушкин? Да еще шоколадный? Тут легко ответить, что и не при чем, и что спектакль точно так же мог называться "Брежнев в мармеладе" или "Паштетный Диккенс". Или еще как-нибудь - Мамонов играет этюдики, произносит тексты, почти не связанные между собой и ничего не говорящие о солнце русской поэзии в какаобобах. Также легко сказать, что, напротив, Пушкин очень даже при чем: было бы явление, а сформулировать его концепцию критики всегда готовы. Версия наугад: рассказывая о себе, как бы разбрасывая по зрительному залу черновики, Мамонов впускает нас в свою кухню. В то место, где человек остается наедине с листом бумаги и, с ошалевшим от вдохновения лицом, сочиняет нечто. Такая сценка в спектакле присутствует, играется она без слов, но фраза к ней подставляется вполне знакомая из хрестоматий - "Ай да сукин сын!" - такая уж вспышка восхищения написанным озаряет мрачную физиономию Петра Николаевича. Это восхищение поневоле хочется разделить. Слушая про одиночество, утреннюю папиросу, синий вечер, вонзивший ногти в кожуру оранжевого дня. И опять про одиночество.
Валентина ЛЬВОВА

ИЗ ДОСЬЕ "КП"
Петр Мамонов стал известен по группе "Звуки МУ". Снимался в фильмах "Игла", "Такси-блюз", "Анна Карамазофф". "Шоколадный Пушкин" - уже четвертый спектакль с Мамоновым на сцене театра имени Станиславского. До этого были "Лысый брюнет", "Полковнику никто не пишет" (по Маркесу), "Есть ли жизнь на Марсе?" (по Чехову). Проживает Петр Николаевич в деревне, где и творит в глуши и тиши, да рубит дрова. В Москву выбирается раз в месяц, чтобы выйти на сцену, аншлаги при этом гарантированы. Недавно Мамонов записал новый альбом, он тоже называется "Шоколадный Пушкин".