Она входит в отель Ritz Carlton и сразу оказывается в центре внимания. Легкая, стройная, быстрая, с летящим вслед за ней хвостом светлых волос. Неподалеку, как всегда, ее мама – Вера Семеновна.

- Елена, вы почти всегда появляетесь вместе с мамой. А чем занимаются ваши папа и брат?
- Папа - инженер, но сейчас уже на пенсии. А мой брат закончил Университет имени Баумана и сейчас работает в Шанхае.
- Он ведь тоже играл в теннис?
- Да, и очень хорошо играл. Мы начинали вместе, но когда нам было 14-15 лет и надо было уже что-то решать, кому чем заниматься в жизни, меня оставили в теннисе, а брата забрали и перевели в физико-математический лицей. В основном, конечно, это было мамино решение. Надо сказать, что, несмотря на серьезные занятия спортом, мы учились в очень хороших школах, как это было не тяжело. И в этом только мамина заслуга! Она не поддалась на наши уговоры и не подчинилась тренерам, которые требовали забрать нас из школ и перевести на спортивный экстернат... А брат очень хотел играть! И для него такое решение мамы было шоком! Я не знаю, что он думает сейчас, но мне кажется, это было правильно сделано. Еще неизвестно, как сложилась бы его спортивная карьера, а сейчас он имеет хорошее образование и работу. А теннис всегда с ним! Даже, когда ему предлагали выбрать квартиру в Шанхае, главным для него было, что рядом - теннисный корт.
- У вас какая разница в возрасте?
- Год.
- И вы действительно до 21 года жили в одной комнате?
- Да. У нас была трехкомнатная квартира, родители могли расселить нас по разным комнатам, но мы дружили и с детства привыкли быть все время вместе.
- Старшие мальчишки ведь не любят девчонок…
- У нас другая ситуация. Не было вопросов, что мальчишки не любят девчонок. Он – старший! Он за меня отвечает! И не было претензий, почему я осталась играть, а он – нет! Но тут спасибо родителям, которые нас так воспитали.
- Вы сейчас встречаетесь с хоккеистом Максимом Афиногеновым. У брата была ревность к выбору младшей сестренки?
- У него нет вообще никакой ревности ни по отношению ко мне, ни по отношению к тому, с кем я общаюсь и чем занимаюсь. Наоборот, я всегда имею в его лице поддержку. Если ему позволяет время и возможность, он тренируется со мной, а в свой отпуск едет на мои турниры.
- Говорят, летом ожидается ваша свадьба с Максимом…
- Давайте не будем говорить о сплетнях!
- Помнится, вы сказали однажды, что не готовы заводить семью и принести себя в жертву, как ваша мама, посвятившая всю жизнь детям…
- На все есть свое время. Я много сил отдала спорту. У меня остались рубежи, о которых я мечтала, но которых еще не достигла. Семейная жизнь – это тоже важно, но трудно совместимо. Как-то меня подвозил таксист, узнал и решил дать совет: «Да хватит тебе играть! Заканчивай! Выходи замуж, рожай детей!»
- А что вы ответили?
- Ему – ничего! Мне нравится мой образ жизни. Конечно, я хочу иметь семью, детей. Но сейчас я еще немного поиграю в теннис!
- Говорят, когда вам исполнилось 25 лет, одна подруга сказала, что пришла пора пользоваться кремом от морщин…
- Да (смеется).
- Ну и подруга!
- Большой спорт – это для молодых! Я пока не считаю себя старой, но настанет время, и мне придется принимать какое-то решение о будущем.
- Тренерская история вас интересует?
- Сейчас – нет. Совсем необязательно, что хороший игрок будет хорошим тренером. Тренер должен уметь обучать и обладать терпением, а я пока в себе этого не нахожу.
- Но иногда хороший тренер бывает и жестоким…
- В нашем виде спорта такого не существует!.. Может быть, только на начальном этапе пути. Я, например, попала в первую свою группу к Розе Ислановой, маме Марата Сафина. Она была очень строгим тренером. Но только с возрастом я поняла, что та жесткая дисциплина, которой я научилась в детстве, сделала мой характер! А потом профессиональный теннисист сам выбирает тренера. Ну и кто же будет терпеть жестокость?
- Марат Сафин, вроде бы, потом говорил, что его мама ставила его играть с вами в качестве наказания.
- Да, так было. Естественно, ему, мальчику, совсем неинтересно играть с какими-то девчонками. Это понятно!
- Теннис – дорогостоящий вид спорта. Как с этим справлялись ваши родители?
- Я в Париж, а родители – сухари сушить! (улыбается) Ну, это конечно, шутка, хотя не так далека от истины. Когда я поехала на первый серьезный профессиональный турнир, я понимала: не займу первое место, не на что будет ехать дальше.
- Вы выиграли?
- Выиграла! И в одиночке, и в паре. В спорте быстрее взрослеешь.
- Чувствуете ли вы себя хорошо и свободно в слишком четко очерченных рамках своей жизни с самого детства?
- Да, абсолютно. Что мы можем понимать в детстве? Только то, что нам хорошо или плохо. Мне было хорошо!
- Но мы можем устроить истерику и биться головой о стенку.
- Повторюсь: мне было хорошо! Мне нравился теннис. И любому ребенку нравится то, что у него получается. У меня получалось!
Мне часто говорили: «Бедненькая, у тебя, наверное, не было никакого детства?! Каждый день тренировка – школа, тренировка – школа!» Да, заканчивались занятия в школе, я меняла портфель на теннисный чехол и бежала на тренировку в Сокольники. Но я с удовольствием вспоминаю эти годы! Может, мне и хотелось… Нет, не отдохнуть, а просто погулять со своими школьными подругами, но… такова спортивная жизнь, где есть четкий режим, где редкие каникулы и нет всенародных праздников.
- А кто сидел с вашими котятами?
- Папа. А сейчас он сидит с моей собакой. Йоркширский терьер, бежевый, звать Патрик. Все животные, которые были в нашей семье – их всех принесла я. Начиная от ежиков, которых я ловила в Риге. Потом был цыпленок, который вырос в огромную курицу. Два кота... В подземном переходе женщина рассказывала историю, что ей нечем их кормить. Последним был Патрик! Папа прикован к нему который уже год. Он даже сказал мне, что не пожалеет никаких денег и по окончании моей карьеры подарит мне трех собак! Чтобы я их выгуливала! (смеется)
- Как отражается на вашем папе тот факт, что мама всегда с вами?
- Я думаю, это очень тяжело и ему, и ей. Ведь мама со мной ездит с первых моих турниров, а это не год и не два… Мы часто находимся в разных часовых поясах, а это значит, что они не могут даже толком поговорить. У них, получается, разные жизни... И возвращаясь, нужно время, чтобы опять привыкнуть друг к другу.
- А он с вами никогда не ездит?
- Нет. Он ездил, конечно, несколько раз. Но сейчас мне спокойней с мамой. Как девочке, наверное. Папа очень критично относится, промолчать не может, а мама может промолчать, сгладить ситуацию и не даст распоясаться моим эмоциям. И мне с ней комфортнее. Хотя я люблю их обоих.
- У меня иногда возникает впечатление, что вы много ездите по миру, но ничего не успеваете увидеть. В интервью вспоминаете чаще всего Мельбурн с зоопарком …
- Ну, почему же? Просто иногда проще рассказать про ЗООПАРК! А не про то, какое впечатление произвели на меня картины Гойи в музее ПРАДО в Мадриде. Я очень хорошо знаю музей д’Орсэ в Париже! Да и Великая Китайская Стена оставила впечатлений ничуть не меньше! А в Токио мы с мамой познакомились с Майей Михайловной Плисецкой, были на ее выступлении, а потом разговаривали обо всем в ее гримерке, и невозможно было уйти!
- Если бы у вас была возможность сейчас купить любой шедевр в любом музее мира, что бы вы выбрали?
- «Портрет актрисы Жанны Самари» Ренуара. Мне нравятся импрессионисты. Я закончила французскую спецшколу. И я не все еще забыла! (улыбается)
- Когда вы бываете в Москве, вы едите пельмени? Как-то вы жаловались, что скучаете по русской кухне, потому что устаете от макарон, которые иногда едят теннисисты.
- Не иногда, а каждый день! Поэтому хочется чего-то своего, национально-русского. Жаль, что пироги я не умею печь.
- Вы помните самое дорогое платье, которое вы купили в жизни?
- Дорогих платьев у меня было много. (Смеется). Если я иду на светский вечер, платье всегда дорогое.
- Опишите тогда самое-самое платье в своей жизни.
- А если про самое-самое … то, наверно, это мое первое вечернее платье. От Валентина Юдашкина. Длинное, черный шелк, а верх расшит, как будто обсыпан жемчугом. Изумительное платье! Мне было 19 лет, по результатам года я попала на ЧЕМПИОНАТ МИРА – самый престижный теннисный турнир в конце сезона. Он проходил в Лос Анжелесе. Восемь лучших теннисисток появляются в вечерних платьях на ковровой дорожке. Я до сих пор храню этот наряд. Но во второй раз я его, конечно, не надевала.
- Если говорить об одежде… Даже если нет солнца, вы всегда играете в головном уборе с большим козырьком. Вы от чего-то защищаетесь? Прячете лицо?
- Мне так удобно. И это помогает сосредоточиться на игре.
- Скажите, почему вокруг вас никогда нет скандалов? Вы такой безупречный человек?
- Я не безупречный человек. Но я не провоцирую скандалы.
- Но ведь могут возникнуть ситуации, когда вас караулят у подъезда фотографы…
- Я не хожу в ночные клубы. Я не пью, поэтому меня невозможно сфотографировать в пьяном виде. Я не курю, поэтому меня нельзя снять с сигаретой.
- А со спутником?
- А это можно фотографировать и публиковать только с разрешения!
- Вас все время с кем-то сравнивали – то с Анной Курниковой, то с Машей Шараповой…
- Знаете, мне всегда говорят, что нас часто сравнивают. Но нас, на самом деле, нечего сравнивать. У нас абсолютно разные пути в теннисе и очень разные цели. Когда Курникову и Шарапову отдавали в теннис, родители четко знали к чему стремиться.
Основная задача моих родителей была другая: не оставлять меня в свободное время на улице! Я была здоровым ребенком и спорт был лишь забавной игрой. Передо мной не ставили цель заработать денег! Вы не поверите, но мы и не знали, какие деньги там вообще платятся. И когда из юниорского спорта я плавно перешла в профессиональный, еще долго с бОльшей радостью получала Кубки, а не деньги.
- То есть, вас отсекали от улицы?
- Да, это была главная задача родителей.
- Тем не менее, несколько миллионов у вас есть?
- Естественно, играя на высоком уровне уже много лет, я заработала деньги. Это зарплата за мою работу. Но это заработано не за месяц и не за год! Чтобы сегодня играть на высоком мировом уровне, я работаю с 7 лет! А это значит, что вот уже 19 лет я практически не имею выходных, и уж точно не имею общепринятых праздников (в мой день рожденья у меня матч, а в Новый Год мы летим на турнир). У меня только 3 недели отдыха в конце сезона, когда надо успеть еще залечить травмы! И говорю это я не только о себе, а за всех спортсменов, чьи гонорары очень любят подсчитывать!
- Известно, что вы занимаетесь благотворительностью, перечисляли деньги жертвам «Норд-оста». Для себя что вы делали в последнее время? Вспомните необузданную трату, которая была не на маму, не на брата, не на папу и не на собачку.
- Такого не было никогда. Я очень спокойно отношусь ко всему материальному. Мне нравится делать подарки – дорогие подарки - близким и друзьям, но сама я очень спокойно к этому отношусь.
Текст: Валентина Львова.