Фредерик Бегбедер

На стартовую страницу "ЛЬВОВНА" В раздел "КОЛЛЕКЦИЯ ИНТЕРВЬЮ"

Я прожег свою юность и вам советую

Белая рубашка с пуговицами из перламутра, узкие джинсы, какие-то сандалики, которые он носит на босу ногу. Писатель Фредерик Бегбедер собственной персоной – сноб и денди (если верить французской прессе). Также его называют дилетантом, что вполне могли проверить в Москве посетители одного клуба, где Фредерик провел вечер в качестве ди-джея. Еще он недавно играл в кино, а когда-то вел программу на телевидении. Программа успеха не имела, и прощальное слово писателя было весьма жестким: он обвинил в провале публику, предпочитавшему смотреть “дебильные глупости” типа “Старакадемии” (французского аналога “Фабрики звезд”).

Сейчас Бегбедер не кажется жестким. Он рассуждает о романтизме Пушкина, шутит, поругивает правительство Ширака, но явно не собирается выходить на улицы Парижа с какими-нибудь политическими требованиями.
- Когда я был студентом и проходили манифестации, я на них ходил, – рассказывает он, отвечая на вопрос о студенческих волнениях. - Это был повод не работать и не учиться, это было забавно. Но сегодня, если бы государство чуть лучше бы объяснило ситуацию, студенты вполне могли бы не выходить на улицы. Этого не произошло, Франция в тупике, и у меня есть впечатление, что дела моей страны не так уж хороши. Поэтому-то я и путешествую. У меня есть дочь, ей скоро семь лет. И я заметил, что у меня нет никакого авторитета. Она делает, что хочет, она требует у меня что-то, и я выполняю. И французское правительство – оно как я. У нас так уважают детей и молодежь… Мое дитя, делай, что хочешь. Ах, ты сжег машину, так это потому, что у тебя есть послание к миру, это не страшно. И вот результат: нет авторитетов. И я, как правительство, уже не чувствую себя храбрым – мною манипулирует моя дочь.
- Может, какие-то авторитеты все же остались?
- Не знаю. Я пытаюсь писать книги, работать со стилем. Вот сейчас я пишу книгу о Москве. А рассуждать о проблемах молодежи… Я-то лично свою юность прожигал и посоветовал бы молодежи то же самое. Франция – страна, в которой государство играет слишком большую роль. Почти как у коммунистов когда-то. Государство лезет повсюду и говорит, что решит все проблемы. Но проблемы молодежи должна решать сама молодежь.
- Вы как-то говорили, что у правительства и нет никакой власти – власть есть у корпораций типа “Данона” или “Нестле”. Стало быть, у Ширака и нет возможности что-то решить.
- - Да, власти нет, но Ширак делает вид, что она есть. Что он может разобраться со всеми проблемами. Между тем, Россия сейчас возвращает свои долги, а Франция продолжает жить в кредит. Так что Россия скоро окажется богаче Франции. Это, однако, меня нервирует!
- Однажды вы сказали, что вам легче писать, если вас нервируют. Вы поэтому сейчас пишете о России?
- Да-да-да, - Бегбедер смеется.
- Только что вы играли в одном фильме персонажа по имени Иван. Он был русский?
- Нет, не русский. Это была комедия “Как ты прекрасна!” Я играл бывшего мужа героини. Она никак не можетот него избавиться.
- Ходили слухи, что по вашей книге “99 франков” снимают фильм….
- Да, режиссером будет Ян Конен. Во Франции часто телекомпании финансируют такие фильмы, но здесь все главные каналы отказались субсидировать кино. В книге критикуется реклама, и рекламные компании надавили на телевидение. И это для меня даже приятно: шесть лет спустя выхода книги она по-прежнему вызывает проблемы. Возможно, на афише мы напишем: “Этот фильм выпущен без поддержки французских телеканалов”.
- Вы будете контролировать съемочный процесс?
- Нет, достаточно того, что я работал над сценарием. Нет ничего хуже, когда автор мотается на площадке и всем мешает. А Ян Конен – человек сумасшедший, он снимал документальные фильмы про шаманов в Южной Америке. Знаете, тех, кто ест грибы. Так что это хороший выбор режиссера.
- Вы очень популярны в России. Вы можете эту популярность объяснить?
- Для меня это тайна. Мне кажется, это просто недопонимание. Возможно, молодежь себя отождествляет с Октавом, героем романа “99 франков”. Но Октав – это анти-герой, я издеваюсь над ним всю книгу, это сатира. Октав – пустышка, его интересуют лишь дорогие машины, шлюхи и кокаин. И мне совсем не хотелось ставить его в пример. Но некоторые молодые русские видят в нем идеал, и это недоразумение.
- Знаете ли вы современную русскую литературу?
- Я немного читал Виктора Пелевина, который написал книгу почти о том же, о чем я. Есть авторы, с которыми я встречался – Минаев, например. Но он пока не переведен. Больше я читаю старую русскую литературу – Тургенева, Чехова, Булгакова. Сейчас в “Плеядах” вышел новый чудесный перевод “Мастера и Маргариты”. Очень романтичная книга, мне понравилось. Хотя когда все начинают летать, это как-то странно.
- В последнем романе употребляется термин “Общество телезрителя”. Что вы имели в виду?
- Пассивность. Капиталистическая система нацелена на то, чтобы формировать общество одиночек, сидящих перед экраном. Потребителей, которые с дивана идут в супермаркет и возвращаются на диван. Не очень оригинальное наблюдение…
Фредерик Бегбедер улыбается с грустью. Когда-то он довольно задиристо говорил, что “объявил войну”. Рекламе, обществу потребления, корпорациям. Война оказалась затяжной.

Валентина ЛЬВОВА (В "КП" текст опубликован в 2006 году)